Особенности восприятия Наполеона в России в 1801-1815 гг.: антиномия герой - злодей

Начало XIX столетия совпало в России с заговором против императора Павла I и вступлением на престол его сына Александра I. Новый монарх готов был обещать российскому обществу, преимущественно его дворянской части, что его политика не будет столь своеобразной как у отца, в большей степени будет напоминать времена Екатерины II. В полной мере это должно было коснуться внешней политики, что, в свою очередь, означало изменения и относительно отношений с Францией, где в то время Наполеон Бонапарт занимал должность Первого консула.

Впрочем, уже в эпоху Павла в России начали закладываться основы того отношения к Наполеону, которые будут характерны в последующий период. Речь идет о противоречивости образа Наполеона, готовности увидеть в нем как главного врага, так и потенциального союзника. Причем порой переход из одного состояния в другое мог быть весьма быстрым. Русские армии могли сражаться с наполеоновскими солдатами в Италии, Швейцарии, на Корфу. Но всего лишь несколько месяцев спустя Российский император мог планировать совместное с Наполеоном завоевание британских владений в Индии. Эти резкие повороты в области внешней политики не могли не сказаться и на общественном мнении Росси, которое также отличалось достаточной противоречивостью по отношению к Бонапарту.

Вступивший на престол Александр I отказался от планов совместной войны против Англии вместе с Наполеоном, но изначально не планировал и вступать с Францией в противостояние. В этой ситуации складывались предпосылки для развития позитивного восприятия фигуры Наполеона в Российском обществе, вернее в его образованной части, представленной преимущественно дворянством. Отношение российского дворянства к Наполеону в самом начале века прослеживается по статьям, которые выходили в журнале «Вестник Европы», чьим издателем и редактором был Н. М. Карамзин.

Первые статьи о Наполеоне носили во многом апологетический характер. Карамзин мог сравнивать Бонапарта с героями античной истории, уподоблять его успехи в войнах и государственных делах Цезарю. Подобное восприятие Наполеона во многом было обусловлено отрицательным отношением к революции во Франции. Наполеон представлялся российскому дворянству тем человеком, который смог преодолеть негативные последствия революционного хаоса. Не стоит забывать, что для России начала XIX в. была характерна ориентация на Францию как источник культурных образцов. Это не могло не сказаться на желании поддерживать с правителем этого государства дружественные отношения, видеть в нем союзника, а не соперника.

Установленный Бонапартом режим консулата получал доброжелательные оценки. При этом Н. М. Карамзин отвергал мнения, которые предполагали, что Наполеон вскоре предпримет шаги по укреплению своей личной власти. Позитивно оценивались и личные качества французского правителя, его любовь к семье.

Не считал в частности Карамзин возможным и переход к монархии во Франции. Наполеон был симпатичен придерживающемуся в то время либеральных взглядов Карамзину именно как правитель, отказавшийся от абсолютной власти, готовый предоставить обществу гражданские и политические свободы. Соответственно, Карамзин скорее негативно отнесся к тому, что Консульство Наполеона в 1802 г. стало пожизненным, видел в этом угрозу становления диктатуры. На страницах «Вестника Европы» Наполеон представал и в роли миротворца, который сумел прекратить давний конфликт с Англией, проявил готовность пойти на уступки для заключения мира.

Отмечались Карамзиным также веротерпимость Наполеона, его готовность прислушиваться к мнению других, приближать к себе людей разного происхождения и политических взглядов, лишь бы он и обладали необходимыми талантами в деле государственного управления.

Можно, однако, говорить о том, что в общественном мнении России уже в самом начале XIX столетия постепенно начинает складываться и негативный образ Наполеона, в нем видят будущего врага, с которым Российской империи рано или поздно придется столкнуться. В основном подобные изменения были связаны с продолжающейся внешнеполитической активностью наполеоновской Франции. В том же журнале Карамзина за 1803-1804 гг. можно найти уже многочисленные доказательства того, что Наполеон готовит дальнейшее расширение границ своего государства, не остановится и перед вторжением в Англию.

Знаковым рубежом в отношении российского общества к Наполеону можно считать 1804 г. когда правитель Франции взял себе императорский титул. Возмущение вызвало в России, как и практически во всех европейских монархиях казнь герцога Энгиенского. Для российских либералов, к которым принадлежал Н. М. Карамзин, это стало разочарованием. Они видели в Наполеоне человека, который предал свои идеалы, решил «поработить народ именем вольности». Если Наполеон теперь и сравнивался с Цезарем, то теперь уже не как великий полководец, а как человек уничтоживший республику.

Стоит отметить, что и в более ранний период отношение российского общества к Бонапарту было не столь однозначно, его деятельность могла расцениваться скорее негативно. К числу критиков Наполеона относился, например, поэт Г. Р. Державин, который еще начала активного участия России в Наполеоновских войнах предрекал французскому императору печальную судьбу.

Начало складывания негативного образа Наполеона в российском общественном сознании можно отнести к началу участия России в антифранцузских коалициях. Войны эти были в целом для России неудачны, хотя ей и не пришлось столкнуться с вторжением врага на собственную территорию, как Пруссии и Австрии.

Формирование негативного образа Наполеона во многом происходило благодаря политике верховной власти, которая через официальные документы доносила до подданных свое отношение к парителю Франции. В Манифесте 1806 г. Наполеон обвинялся во властолюбии и алчности, которые привели к кровопролитию по всей Европе. Говорилось, что Наполеон готов был действовать

Государственная власть стремилась привлечь к формированию негативного образа Наполеона и Православную церковь. Бонапарт должен был представить не просто обычным врагом, но олицетворением дьявольских козней, направленных не только на Россию, но и на христианскую религию. В декабре 1806 г. Священным Синодом была составлена анафема Наполеону, которая должна была читаться по всем храмам в России.

Наполеон в этом тексте именовался «неистовый враг мира». Его обвиняли в незаконном присвоении монархической власти во Франции, а также в попытках подчинить себе все соседние страны и народы. Значительный акцент делался на вопросах религиозного характера. Вспоминали об участии Наполеона в революции, которое означало отказ от христианской веры и поклонение идолам. Синод вспомнил и про египетский поход Бонапарта, обвиняя его в покровительстве мусульманам. Говорилось и о дальнейших политически-религиозных планах наполеона. Ему приписывали стремление восстановить иудейский синедрион и объединить всех иудеев

Несмотря на то, что власть стремилась усилить в обществе антинаполеоновские настроения, представители правящей элиты, включая императора, могли быть настроены по отношению к Франции и ее императору скорее прагматично. Александр I в письме матери объяснял свое согласие на встречу с Наполеоном в Эрфурте в сентябре 1808 года. Он полагал, что России выгоднее будет

Говоря о необходимости честно соблюдать соглашения с Францией, русский император апеллировал к особенностям личности Наполеона, к тому, что его страна

То есть даже войны с Наполеоном не мешали признавать за ним выдающиеся качества полководца и государственного деятеля. Можно говорить и о готовности императора России поддерживать с Бонапартом добрососедские отношения.

Впрочем, нужно отметить, что подобная позиция российского императора далеко не всегда находила поддержку общественного мнения. Общество, особенно если говорить о дворянстве, осуждало заключение Тильзитского мира с Наполеоном и готовность сохранять франко-русский союз. Многие дворяне игнорировали правительственные мероприятия, посвященные заключению мира с Францией. В своих воспоминаниях С. Волконский говорил, что отличительной чертой русской дворянской молодежи было

Вполне естественно, что в наибольшей степени развитие негативного отношения к наполеоновской Франции и императору этой державы пришлось на период после июня 1812 г., когда армии Наполеона пересекли российские границы.

Если в более ранний период в российском обществе были возможны различные оценки Наполеона, то после начала Отечественной войны можно говорить об определенном консенсусе, который состоял в признании Наполеона не только врагом, но и узурпатором, человеком в принципе не имеющем права на монархическую власть.

Еще в большей степени актуальной для государства стала задача распространения негативных представлений о Наполеоне в среде простого народа. Ведь теперь армии французов действовали уже на российской территории. Власть не могла игнорировать угрозу того, что Наполеон попытается привлечь часть российского населения на свою сторону, как он это делал во многих покоренных странах. Соответственно, главной задачей антинаполеоновской пропаганды было убедить русский народ в том, что Наполеону нельзя доверять.

Уже в Манифесте Александра I, в котором сообщалось о начале войны, указывалось, что Наполеон выступил в поход во главе многоплеменного воинства для того, чтобы разрушить благоденствие России. Заявлялось, что Бонапарт

Весьма показательны в этом отношении так называемые афишки Ф. В. Ростопчина, который был генерал-губернатором Москвы в 1812 году. В этих воззваниях к простому народу не просто содержался призыв к борьбе с захватчиками и уверения в скорой победе, но и предупреждение:

О том, что Наполеон стремился «истлить нравы русского народа» писал в своих записках И. И. Лажечников, отмечавший, что французский правитель безуспешно пытался поднять крестьян на бунт против своего царя.

Вновь активно включилась в формирование негативного образа Наполеона Русская православная церковь. Воззвание Священного Синода вышло практически сразу же после императорского Манифеста. Фигура Наполеона в нем связывалась с революционной эпохой, указывалось, что в это время было совершено покушение не только на законного монарха, но и на христианскую религию. В послании Синода Наполеон был назван

Можно говорить о продолжении в 1812 г. трактовки образа Наполеона если не как самого антихриста, то как одного из его предтеч. Причем подобная точка зрения могла выражаться не только со стороны Церкви. Именно в образе антихриста предстал Наполеон в стихотворении Р. Г. Державина. Бонапарт характеризовался как «огромный зверь, Дракон, иль демон змеевидный». Противостоять этому демону должен был «белорунный агнец с Севера», в котором без труда угадывался император Александр I.

Сложно оценить степень успешности этой пропаганды. В целом можно говорить о том, что русский народ не стремился поддержать Наполеона и его армию. Однако, сложно сказать, насколько это объяснялось отрицательной реакцией на действия захватчиков, а какую роль сыграли именно целенаправленные усилия российской власти по формированию негативного имиджа французского императора. Стоит отметить, что отдельные факты поддержки наполеоновских войск со стороны крестьян в России все же были. Французский генерал Э. Бордесуль рассказывал о таких случаях и

Существенный удар по имиджу Наполеона в России нанесло сожжение им Москвы. Это событие стало причиной обвинять Бонапарта в том, что он нарушил общепринятые правила ведения войны. Эта позиция нашла отражение в российской прессе. В журнале «Сын Отечества» говорилось, что

Обвинения в адрес Наполеона не ограничивались только его войной против России. Ему приписывали стремление весь мир принести в жертву своему неумеренному честолюбию и жестокости. В журнале писалось:

При этом подчеркивалась связь Наполеона с французской революцией, показывалось, что его стремление к злодейству проистекает именно из революционных идеалов.

Можно говорить о постепенном распространении характерных черт образа Наполеона из государственной пропаганды и публицистики в народной среде. В первую очередь, это касалось армии, которая непосредственно должна была вступать в противостояние с войсками Наполеона. Наполеон в солдатских песнях предстает нам в образе не просто врага, а угрозы благополучию всего мира. В одной из песен можно найти такие строки:

После начала заграничных походов русской армии, хотя Наполеон уже непосредственно не угрожал безопасности России, отношение к французскому императору не претерпело серьезных изменений. Он по-прежнему рассматривался как опасный враг, который угрожал всему миру. Соответственно, тем больше поводов имелось воспевать русских солдат и лично императора Александра, которые смогли победить столь грозного противника.

Весьма показательным в этом отношении можно считать стихотворение Н. М. Карамзина, написанное в 1814 году. Победа над Наполеоном рассматривалась как возрождение в мире порядка и закона. Сам же Бонапарт именовался тираном, сыном хитрой лжи, который

Аналогичным был образ Наполеона и в произведениях В. А Жуковского. Он также адресовал свое стихотворение победителю -Александру I. Наполеон именовался в этом произведении

Схожим было отношение к Наполеону и А. С. Пушкина, который только начинал свою поэтическую карьеру. Молодой поэт описывал Бонапарта как человека с неумеренной гордыней, который мечтал низлагать законных правителей, но

Для Пушкина французский императора был антагонистом русского царя, который изображался как восстановитель правды и справедливости. Весьма характерно, что во всех ранних стихотворениях, где затрагивается наполеоновская тема, Пушкин так ни разу не называл Бонапарта по имени, заменяя его рядом критических эпитетов.

Из изменений, характерных для завершающего этапа Наполеоновских войн, можно отметить, что фигура Наполеона начинала в российском общественном мнении отделяться от Франции и французов. Если изначально Бонапарт рассматривался именно как выразитель желаний французского народа, то в 1813-1815 гг. все больший акцент делался на необходимости освободить французов от якобы ненавистной им наполеоновской тирании.

Впрочем, такой подход был не единственным. Известно, что адмирал А. С. Шишков в своих письмах императору Александру старался доказать ненужность введения русских войск непосредственно на французскую территорию. Шишков объяснял это тем, что Франция, отказавшаяся от монархических и религиозных идеалов, была недостойна спасения. Ее вполне можно было оставить под властью соответствующего этой стране правителя, то есть Наполеона.

Однако эта точка зрения осталась невостребованной властью и обществом. Мало что изменила даже ситуация со «100 днями Наполеона», которая показала готовность французов поддержать изгнанного императора. Однако в российской журналистике того времени сохранилась противопоставление «злодея Бонапарта» и французов.

Уже в то время как русская армия завершала свой победный поход по французской территории, начались первые попытки проанализировать личность Наполеона в контексте его стремления покорить Россию. При этом затрагивался и вопрос о том, каким образом Бонапарта воспринимало общественное мнение России. Ф. И. Глинка в своих записках обращал внимание, что первоначальные успехи Наполеона, в том числе и в войнах против России во многом объяснялись тем, что этого человека готовы были воспринимать как героя.

По мнению Глинки, Наполеон смог напасть на Россию только тогда, когда в ней самой накопилось достаточно людей, смотрящих на мир с позиции французского императора. Глинка отмечал, что Наполеон

По мнению Глинки, Россию спасло только то, что русские крестьяне оказались не заражены тягой преклониться перед Наполеоном, в отличие от немалой части дворянства, и встретили его как врага.